га, а в ней предусмотрена вся человеческая жизнь.
Закон —*это линия для людей, как для лошади
борозда, когда пашешь. Чуть сверни с неё —«по
лучай и в хвост и в гриву. Я всё думаю: если
кто-нибудь совершит такое преступление, для ко
торого нет статьи в законе, то что тогда будет?
Раз нет статьи, то ведь и судить человека нельзя?
Барин на это ответил:
•— Оригинал ты у меня.
А потом посоветовал мне:
— Ты бы лучше занялся учебником для строе
вых унтер-офицеров. Впоследствии я произведу
тебя в /унтеры.
— Покорнейше благодарю вас, ваше высокобла
городие.
Выучил я этот учебник почти наизусть, но толку
от этого было мало. Требовалось строевую часть
пройти ещё на практике. И тут мне очень помог
наш старший боцман Кудинов. О нём надо рас
сказать подробнее.
Много у нас было на корабле пьяниц из офи
церов и матросов, но он по части выпивки всех
перекрыл. И всіё-таки голова у него всегда сооб
ражала.
О
іі
плавал на коммерческих и пассажир
ских судах, а больше всего — на военных кораб
лях. Н ет таких морей, на которых не побывал бы
боцман, З а двадцать пять лет службы во флоте
он так освоил судовые порядки, что мог поучить
любого офицера. И когда только этот человек
спал? Даже в часы отдыха он обходил корабль и
заглядывал в такие места, какие не входили в его
ведение,— в башни, в бомбовые погреба, в угольные
ямы, в кочегарку, в машинное отделение. И знал
он на судне каждую заклёпку не только сверху, но
и за двойными бортами. Если бы он попал в хоро
шие руки, то для судна такой боцман был бы кла
дом. Кудинов не боялся ничего на свете — ни моря,
102
