103 -
рангоут. Все тело от холода дрожит, коченеет, зубы выбивают дробь. Я все время оглядывался. Старался хоть что-нибудь заметить. Но куда ни посмотрю— всюду одна густая чернота, и только! Пробовал кричать, но голос выходил слабый. Кто мог
слышать меня?.. Только море злобно рокочет. Так
пришлось промучиться почти до полуночи. Совсем
выбился из сил. Еле держался за свой рангоут. И
уж тут я в такое отчаяние пришел, что еще чуть, и
пошел бы ко дну. Но в это время меня осветило
прожектором. Луч так и ударил мне в глаза. Совсем было ослепил. Обрадовался я. С духом собрался. Начал я кричать. Луч прожектора сошел было
с меня, а потом опять остановился на мне. И так
делал до трех раз. Я уж я-то кричу! И как только
глотка не лопнула! „Н у ,—думаю, коли—теперь не
спасут, то пропал я “. Смотрю, а около меня уже
три японских миноносца оказались. И не заметил,
как подошли. Точно из воды вынырнули. Передний из миноносцев подошел ко мне совсем близко. Подали мне крюк от шлюпки. Я ухватился за
него и моментально очутился на палубе.
— С сердца точно камень свалился, на душе стало светлее. Меня обступили японцы. Смотрят. О
нем-то рассуждают. Я я стою перед ними, в чем
родила мать. Меня прохватывала дрожь: сильно
прозяб я в воде. Потом матросы свели меня вниз.
Там дали мне сухое белье и нарядили меня в свою
форму. Водочкой угостили и чайком с булкою. До
этого я думал, что японцы будут смотреть на меня
