— Вы меня не учите!—сердился Сучков, вырываясь из рук своих товарищей.—Я , может, побольше вашего понимаю свободу...
Старик один пригнал из дома рыжего мерина
и, обращаясь ко всем, заговорил возбужденно:
— Братцы вы мои! Товарищи! Как мы, значит,
избавились от проклятой нечисти, то я жертвую
коня... Из полинявших глаз его катились крупные капли
слез, задерживаясь в большой седой бороде. Он
повернулся в сторону солдат и низко поклонился.
— Спасибо вам, братцы, что от нечисти избавили. Солоно она нам, проклятущая, досталась.
В городе скажите новому начальству: это, мол,
подарок от Мирона Корягина, по прозвищу—Звездочет...
Другой крестьянин, губастый, большеголовый,
пошатываясь на тонких ногах, шумел:
— Молодцы—удальцы! Праздник сегодня, али
нет? Пасха, али нет? А ежели пасха, так почему же
во все колокола не звонят?..
— Верно, в колокола надо бы позвонить... —
поддакнули ему другие.
Жарко пылало солнце. Влага сырой земли,
испаряясь, сгущала неподвижный воздух, душный,
как в натопленной бане. А облачко на юге, раньше
маленькое, теперь расплылось по голубому небосклону, точно чернильное пятно на пропускной
бумаге. На дальних деревьях, качаясь и вытягивая
шеи, беспокойно каркали вороны. Бухал большой
