к стенке!—гаркнул на это капитан, осадив пляшущего под ним коня.
Священник вздрогнул и, обращаясь к дьякону,
смиренно заговорил:
— Наше дело маленькое, отец Семеон. Мы
должны выполнить распоряжения начальника, ибо
всякая власть самим богом установлена...
Некоторое время спустя, уныло загудел погребальный‘ звон. Похоронная процессия сначала двинулась вдоль улицы, а потом, свернув в переулок,
направилась за околицу. Там, за полверсты от
села, на возвышении, рядом с крупным бором в березняке, виднелось кладбище. Впереди несли подсвечники, иконы, а за ними, едва передвигая ноги,
шагали два человека, обреченные на смерть: Потап
Кротов и Трифон Дерзилов. Оба были привязаны
друг к другу, локоть к локтю, у обоих, кроме того,
были руки скручены назад и затянуты настодько
туго, что кисти их вздулись и посинели.
Их заживо отпевали.
,
Трифон, вскидывая голову, все оглядывался
назад, часто моргая слезящимися глазами. Он как
будто не понимал, что с ним делают. Потап, вытянув вперед свою жилистую шею, тупо смотрел
в землю неподвижным взглядом. Лица их осунулись, заострились, как у покойников. Смерть, наложив на обоих свою тень, невидимым призраком
стояла перед ними.
