Здорово нас у третьей вышки подкосили. Эх, жалко ре
бят, — сокрушенно машет он рукой.
— Потерь не имею,
докладывает командир мехро-
ты Щелоков. — Имею прибыль 12 человек танкистов к
два танка.
— Как два танка? — удивляюсь я.
— А второй мы панцирь-фаустом подбили, и сейчас
мои ребята закапывают его на дороге в сторону Эрфур
та. Будем использовать как «дот». Мы ему ходовую часть
здорово повредили. Вряд ли удастся поставить на ход.
— Товарищи командиры! — говорю я, вытягиваюсь
по стойке «смирно». — От имени подпольного центра,
от имени Родины благодарю вас за честность и предан
ность Родине!
— Служим Советскому Союзу! — дружно звучит
ответ.
— А теперь по местам! Оборона по варианту № 3.
Или забыли?
И из бушующей страстями смешанной толпы уходят
роты, взводы, чтобы закрепить успех боя, чтобы при лю
бых обстоятельствах достойно встретить врага. А вра
гов много, враг кругом. То со стороны Веймара, то со
стороны Эрфурта накатываются на нас недобитые не
мецкие части и удивленно откатываются под нашим ог
нем, под огнем «неизвестного» противника.
Двести человек, вернее двести «сверхчеловеков», за
перты в бункер под брамой, и прежде чем посадить под
замок, каждого из них заставили вслух прочесть надпись
на воротах- Бухенвальда: «Jedem das seine».
Группы боевого охранения и разведчики беспрерыв
но доставляют в лагерь все новые партии пленных эсэ
совцев, выловленных в лесу и ближайших деревнях. Ку
да делась былая спесь?! Жалкое выражение побитой со
баки сквозит в каждой черточке этого побежденного
пресловутого «белокурого зверя». Где ты, знаменитый
Фридрих Ницше? Как тебе сейчас нужно было бы под
няться из истлевшего гроба, чтобы воочию убедиться в
крахе твоей человеконенавистнической теории!
Двое суток не смыкаем глаз, отбивая наскоки врага,
двое суток прямо на наши оборонные позиции дети, ста
рики и инвалиды из лагеря доставляют питание. Но где
219
