пока не испустил дух/Из-под трупа, распльщаясь,
Убийственный дождь пуль все усиливается.
Японцы, подкрепляемые новыми силами, храбро и
решительно продвигаются вперед. Соседняя деревня
справа под артиллерийским огнем. Она загорается.
Бушует раздуваемое ветром пламя, перебрасываясь
с одной фанзы на другую. В черных облаках дыма,
расстилающегося по низу, быстро отступают, точно
привидения, русские солдаты, поливаемые градом
ружейных и пулеметных пуль. Одни, точно подкошенные, падают мертвыми, другие, борясь со
смертью, долго бьются в судорогах, а те, у которых переломаны ноги, беспомощно ползут на четвереньках. Здесь раненных никто не подбирает—
слишком силен огонь.
Громовые раскаты орудий и взрывы снарядов,
жуткие трели пулеметов охватили всю окрестность.
Водопьянов уже не понимает, откуда стреляют и
в кого. Все поле, изрезанное правильными грядами,
подернутое серыми тучами пыли и дыма, с сухими
кружащимися листьями и корешками прошлогоднего гаоляна, с воем реющего в воздухе металла,
кажется ему полным зловещей тайны и непостижимого ужаса. Гаврила смотрит на убитого товарища; прыщеватое лицо, с открытым ртом и удивленно расширенными зрачками застывших глаз,
посинело, изменилось, стало чужим...
— Господи, неужто и я так буду лежать?—мысленно спрашивает он самого себя, замирая от страха.
показывается лужа'крови.
