— Али беда какая? — спрашивает он слабым
старческим голосом.
К отцу подходит Трифон и, став на ступеньку,
долго об'ясняет ему на ухо.
— Так, так, говоришь, убили... Не дождался
я .своего милого чадушки... Ну , бог даст, скоро на
том свете увидимся...
Глаза старика заволакиваются мутными слезами.
Подняв выше голову, он крестится, глядя в передний угол, и шепчет скорбно:
— Господи, удостой раба своего царствием небесным...
И, кряхтя, ложится на свое место.
У Фроськи двое детей: Илюша пяти лет и
Анютка двух лет. Она прижимает к себе ребяток
и, рыдая, приговаривает:
—■Детки, детки мои милые, сердечные. Как
жить-то мне с вами, печальной головушке. Нет
у вас батюшки, нет родного кормильца... Остались
вы сиротками бесприютными... Породила я вас на
муки мученические...
Точно понимая слова матери, дети плачут во
весь голос, скривив рты и морща лица.
Фроська, откинувшись назад, всплеснула руками
и заколотилась вся, точно подстреленная. Перед
глазами все мутно, ничего не видит, в груди боль.
Обезумев, она сбрасывает с головы повойник, рвет
свои черные волосы. Ее удерживает Трифон с прибежавшими соседями. А опомнившись, она обло-
