— Мама, мама!..—завопил он, весь извиваясь
от ужаса.
— Ах, господи!—помертвев, крикнула Матрена
и, чтобы спасти сына, кинулась мужу на шею.
Он бросил ребенка и весь гнев свой обрушил
на жену.
Дня через два, когда Петр сидел у шинкаря,
мальчик прибежал домой, нахмуренный и серьезный.
— Мамочка, что я видел!—залепетал он, полезай к матери на колени.
— Что, сынок, что?—поцеловав его в щеки,
спросила Матрена.
— Кирей Рыжий как бахнет обухом быка!..
Прямо по лбу. Потом ножом по горлу—хвать! Кровищи сколько! Лужа! Захрипел бык. Ногами брыкал. Опосля околел...
— Околел, говоришь?
— Да, мама.
Он оглянулся, сделался еще серьезнее и продолжал почти шопотом:
— Вот бы и нам так...
— Что?
— Ножем по горлу...
—- Кого?
— Его.
В черных острых глазах мальчика сверкнуло
что-то жуткое.
Мать встревожилась.
— Кого его?
— Порченого.
