—
77
—
— Меня батюшка прогонит из церкви...
— Как смеешь рассуждать, раз я тебе приказываю? Она замолчала.
— И помни: ежели ослушаешься, растерзаю!..—
погрозился он и, отступив шаг назад, скомандовал:
— Кру-у-гом!
Жена повернулась плохо и неуклюже, за что
он ткнул ее кулаком в бок.
— Шагом... арш!
Матрена пошла.
Утро было немного морозное, но тихое и свежее, ярко освещенное солнцем. На деревьях, собравшись большими стаями и точно споря о чем-то,
неугомонно чирикали воробьи. Белая деревянная
церковь, с зелеными куполами и золотыми крестами, стояла на горе, по другую сторону речки,
отчетливо вырисовываясь на голубом фоне неба.
Маленькие колокола трезвонили весело, а большой
гудел свирепо, словно стараясь запугать их.
— Д ам ... дам...
— Не боимся, не боимся...
У моста была площадь, окруженная амбарами,
срубами и кучами сложенных бревен и досок. Здесь
по ночам девки и парни иногда собирались в большие хороводы, играли на гармонике, плясали, пели
песни. Вон там кузница, за которую Петр впервые
робко повел ее от хоровода, а она, слегка отбиваясь, говорила:
