ные пушистые усы на смуглом лице. Он был молод,
лет двадцати шести, среднего роста, неширок в пле
чах, но, повидимому, крепок корпусом. Голова у него
сидела прямо, а коротко подстриженные волосы на
ней — ежиком — придавали ей характер какой-то насто
роженности. Говорил он чистым и приятным голосом,
какой бывает у людей непьющих и некурящих, при чем
его мысли и слова были точны и четки, как чертеж.
Необыкновенная внешняя деликатность, сопровождаемая
какой-то внутренней внимательностью к другим, резко
отличала его от остальных офицеров.
Он начал расспрашивать меня, что я читал и как
отношусь к тем или иным произведениям. Перечислялись
такие авторы, как Лев Толстой, Тургенев, Чехов, Коро
ленко и особенно в то время волновавший всех Мак
сим Горький. Я высказал свои взгляды довольно
искренне, так как речь шла только о литературе,
а не о каком-либо государственном перевороте. Ва
сильев пытливо посматривал на меня своими карими
умными глазами и, повидимому, делал какие-то вы
воды. Потом, подавая мне книгу «Овод» Войнича,
сказал:
— Вот пока тебе. Кончишь, прихода еще.
Я эту книгу читал, но почему-то не признался в этом,
Поблагодарив его, я задержался в каюте. Хотелось
еще узнать об участи нашей эскадры.
-— Какие- новости, ваше благородие, в иностранных
газетах? Что-нибудь пишут про нас?
— Новостей очень много и все неприятные. Англий
ское общественное мнение страшно возмущено нашим
поведением в Немецком море. Нашу эскадру называют
эскадрой бешеной собаки. Нас сравнивают с пиратами.
Больше всего англичане раздражены тем, что, разбив
пароходы, мы не стали даже спасать с них утопающих
рыбаков. Некоторые газеты требуют возвращения на
шей эскадры обратно и суда над командующим, дру
гие настаивают объявить нам войну. Во французских
газетах есть сведения, что Англия мобилизует свой
106
