то нанесем вред назревающей революции, необходимой
для задыхающейся России, как свежий воздух. С дру
гой стороны, мы не можем спокойно подставлять свои
лбы под неприятельские снаряды. Наш проигрыш и наша
гибель будут считаться позором, а над теми, какие
вернутся с войны, будут смеяться:
— Вот они — моряки с разбитого корабля.
Послушав рабочего, я предупредил его:
— Довольно, друг. Эту пищу я уже отведал.
— Ого! Отрадно. Ну, что же, вы там, а мы тут
постараемся.
Я нисколько не сомневался, что длительное пребыва
ние рабочих на судне оставило среди матрссэв какой-то
след.
Внутренняя организация службы на кораблях нала
живалась медленно. Даже на флагманском броненосце
«Суворов», который уже порядочное время находился
в плавании, люди совсем не были подготовлены к бою.
Вот что писал об этом адмирал Рожественский в при
казе № 69.
«Сегодня в два часа ночи я приказал вахтенному
начальнику пробить сигнал для отражения минной
атаки.
Через восемь минут после отдачи приказания не бы
ло еще и признаков приготовления отразить нападение:
команда и офицеры еще спали; только несколько че
ловек вахтенного отделения с трудом были извлечены
кз мест отдыха, но и те не знали, куда им итти; ни один
прожектор не был готов осветить цель; вахтенные ми
неры отсутствовали; никто не заботился даже о палуб
ном освещении, необходимом для действия артиллерии...»
Дальше адмирал просит младших своих флагманов
и командиров проверить, как обстоит в этом отношении
служба на других кораблях, и о результатах немед
ленно донести ему.
Дождался и «Орел» того времени, когда ему приш
лось участвовать совместно с другими кораблями в проб
ном отражении мшшой атаки. Над морем густо висела
50
