колеса под полом товарного вагона, отсчитывая кило
метры родной земли. Ьсе дальше, дальше на запад в
жуткую, пугающую неизвестность. Пытаемся открыть
дверь вагона, замотанную снаружи проволокой, но с на
ми в вагоне находится группа предателей-перебежчиков,
и они, подняв страшный шум, привлекают внимание кон
воя. Вынужденная остановка поезда, жестокие избиения
и еще несколько трупов под откосом железнодорожной
насыпи уже на латышской земле. Обдирая в кровь руки,
по ночам обломком ножа пытаемся прорезать пол. Нож
тупой, а доски вагонного пола крепки. Нас привозят в ла
герь около города Режицы. Опять борьба против вер
бовки во власовскую армию, опять подготовка к побегу
и опять провал. На этот раз с нами пострадал немецкий
солдат Курт Хаммер, бывший учиіель, коммунист, пы
тавшийся помочь нашему побегу. Там я еще раз почув
ствовал, что такое настоящая боль. Сущим пустяком ка
жется тупая боль от побоев по сравнению с продуман
ной болью пытки. Как говорят, не более пяти минут
сохранялось во мне сознание, когда меня подтянули к по
толочной балке за вывернутые руки. Только один из нас,
тринадцати офицеров, не подвергся издевательствам, а
через несколько дней через писаря комендатуры мы
узнали, что этот капитан —провокатор.
. Вспоминаю, как опять застучали колеса под полом
вагона и опять на запад, с каждым километром все
дальше от Родины. На этот раз из-за усиленного конвоя
о побегах и мечтать не приходилось. И вот лагерь №304
на станции Якобшталь, в котором из 34 тысяч военно
пленных только четыре с половиной тысячи остались в
живых. Резко пошатнулось здоровье, но опять остался
жив благодаря помощи товарищей. Начинает выходить
антисоветская газета «Клич», немцы не оставляют попы
ток вербовать в РОА, но мы не сдаемся; фашисты все
чаще в уборных находят трупы подосланных к нам аген-
тов-вербовщиков.
Вспоминаю, как в октябре 1942 года нас, полуживых
от истощения, заставляют бежать 200 метров. Большин
ство падает; их отводят в сторону и расстреливают. Я до
бежал с помощью одного своего товарища и поэтому
остался жив. Четырнадцать километров пешего марша
до шталага 4-Б, около города Мюльберга, отняли третью
часть людей, потому что отстающих пристреливали.
126
