и биллиардная, и комната, где только в карты
играют. И каждое помещение отделано по-разно
му: то всё малиновое, то голубое, то розовое, то
под серебро или под орех разделано. В некоторых
комнатах стены оклеены обоями, в других затя
нуты шёлком. А сколько там разных ваз, статуй,
мебели понаставлено, картин понавешано! Даже на*
потолке картины разрисованы и фигуры поналеп-
лены. И к чему всё это, ума не приложу. Всё
равно на такую высоту пялиться—>шея «заболит.
Есть вазы выше человеческого роста, голубыми
цветами раскрашенные. В каждую из них может
войти мер пять овса. А тут они стоят пустые к
без всякой пользы. Широкая лестница застлана
коврами, а^по бокам — на фигурных столбах —
горят фонари. И, куда ни глянь, — зеркала во всю
стену. Когда идёшь, то видишь себя и сзади, и
спереди, и сбоку, и кажется: не один ты, а целый
взвод шагает со всех сторон. Одним словом,
столько диковин наворочено, что глаза можно рас
терять. И всё такое хрупкое, что дотронуться
страшно,— того и гляди разобьёшь. В самом
большом зале висит люстра, преогромная, лило
вый хрусталь на ней. Цены нет! Стоит, почитай
что, дороже всего нашего деревенского стада.
В этом зале могут разместиться за столами сразу
две роты, и всем места хватит. Н е дом, а дворец!
Хоромы огромные, а вся семья Графа состоит
только из четырёх человек: сам граф—-Леопольд
Генрихович, в чине лейтенанта флота; матъ, уже
старуха; жена, Луиза; дочь у ней, Тамара, груд
ной ребёнок. А сколько людей их обслуживают!
Кроме трёх поваров, ещё больше двадцати человек
наберётся: швейцары, лакеи, официанты, горнич
ные, дворники, кучера, камердинер, «домашний
доктор, кормилица, судомойки. И над всеми
есть управляющий домом. Сначала я даже путался
79
