Довженко — мастер образной речи. Герои его
звуковых картин всегда обладали сочным, инди
видуализированным языком, диалоги его сцена-
риев не информационны, как это нередко бывает
п современных сценариях, но по-настоящему дра
матичны. И все же задумываешься над тем, на
сколько правильно поступают наши крупнейшие
кинодраматурги, делая звучащее с экрана слово
главным, чуть ли не единственным средством
художественной выразительности, оставляя неис
пользованным богатейший арсенал средств худо
жественной выразительности, созданный в пе
риод немого кинематографа и с успехом при
менявшийся на первых порах развития звукового
кинематографа. Бесспорно, слово чрезвычайно
точно и лапидарно выражает мысли и чувства
человека, и поэтому принесение его, как и во
обще звукового материала в йемой кинематограф,
весьма сильно обогатило этот вид искусства.
Бесспорно и то, что переход к звуковому кине
матографу не мог быть простым актом механиче
ского включения звукового материала в художе
ственную «речь» немого кинематографа. Он
должен был означать выработку новой кинема
тографической речи, новых принципов художе
ственной выразительности. Но ведь бесспорно и
то, что в этой новой художественной речи зву
кового кинематографа зрительному материалу и
соответствующим приемам его
использования
должно принадлежать почетнейшее место. Меж
ду тем фактически ему теперь принадлежит ме
сто чрезвычайно жалкое. Последнее время ре
жиссеры частенько сетуют на то, что оператор
ское искусство упало, что зрительный материал
кинематографа стал скучным, серым, маловыра
зительным. Мы полагаем, что корень этого зла
21
