— Там узнаешь.
Дрогнуло сердце от страха, но ослушаться было
нельзя. Через полчаса дристали на шлюпке к
пристани, а потом направились берегом на дачу
командира, капитана 1-го ранга Рожѳственского.
По дороге Пучков думал лишь об одном — что от
него хотят? Командир позвал фельдфебеля и
матроса к себе в кабинет на второй этаж и, поздоровавшись с ними, некоторое время молча рассматривал Пучкова. Пучков стоял, вытянувшись,
боясь дышать, сухощавый, с тонкими чертами продолговатого лица и с той молодой наивностью деревенского парня, от которой он не успел еще
избавиться. Начались подробные расспросы. Из
ответов выяснилось, что он родился на Оке, в деревне Клишино, Рязанской губернии, занимался до
службы земледелием, не страдал никакими болезнями, холостой, под судом не был, не курит и
водки не пьет. С этой стороны Рожественекий
был удовлетворен. Он приказал матросу повернуться к нему епиной, а потом для чего-то заставил его два раза пройтись по кабинету. «Так делают, когда покупают на базаре лошадь», подумал
Пучков, покрываясь мелкими каплями пота.
— Хорошо, — сказал наконец командир. Будешь
у меня вестовым. Только смотри, чтобы все было
на месте и в порядке. Если провинишься, я из тебя яичницу сделаю . Слышишь?
— Есть, ваше высокоблагородие, — тихо ответил
матрос, глядя серыми немигающими глазами на
командира.
27
