—
174
-
как сухая треска, с копной чужих волос на голове.
Разморенная жарой, она зевает, прикрыв рукою
рот, и нудно говорит:
— Напрасно, Мишель, мы детей с собой не
взяли. Для них такая прогулка была-бы очень полезна. Я тебе напоминала об этом, но ты, как
всегда, и на этот раз заупрямился...
Она медленно пилит мужа, наводя отчаянную
скуку, а он, отмалчиваясь, украдкой поглядывает
на добротное тело Фрины, думая о жене: если бы
только не эта постылая кляча...
Засматриваются на Фрину и другие мужчины,
мысленно оценивая ее, как желанную женщину,
но подойти при людях не решаются. И только
один маленький студент, круглолицый, в обтрепанных брюках, подсев к ней, весело барабанит:
— Простите, мадам, за дерзость, но ваши глаза
неотразимы. Они горят, как два отверстия среди
листьев банана в яркий солнечный день...
Фрина смеется.
— Ах, какой комик!
Поболтав еще немного, он спрашивает:
— Сколько на час?
— Тройку.
Студент свистнул.
— А полтинника не довольно будет?
В прищуренных глазах Фрины — колючая насмешка.
— Спроси сначала у папы и мамы разрешения,
желторотый галченок, а потом приходи.
