подлеска. Вздымались лишь, как у пас в сосновом
бору, стрельчатые стволы, вершины которых, рассыпа
ясь ветвями, похожими на страусовые перья, напоминали
зеленые фонтаны. Около сотни орехов отягощали каждое
дерево, свисая гроздями из 10—15 штук. Хотелось пить,
и мы тут же купили у хозяина плантации несколько ко
косовых орехов, величиною с детскую голову. Внутри
каждого такого ореха, помимо ядра, имелось жидкости,
так называемого кокосового молока, около бутылки. Мы
с удовольствием удовлетворили свою жажду. Пальмы
эти обычно растут у прибрежий, и плоды их, сорвав
шись в воду, носятся по волнам теплых морей, переко
чевывая иногда за тысячи миль, пока не будут выбро
шены на пляж. Если почва и климат окажутся подхо
дящими, орех сейчас же пускает корни, питаясь на пер
вое время собственным запасом ядра и влаги, и в не
ведомом краю начинает вырастать новая роща.
Вышли на просеку и тронулись дальше. Матросы по
степенно отставали, — им в городе было интереснее.
Нас осталось всего семь человек: мои приятели и док
тор с одним пациентом. Вокруг нас, скаля белые зубы,
продолжали кружиться три малолетних гида.
Боцман Воеводин, шагая рядом со мною, все вспо
минал об индуске и восклицал:
— Ну, и женщина, доложу я тебе! Как взглянула,
полуночными глазами, словно пулями пронзила меня!
Минер Вася Дрозд, соглашаясь с ним, вздыхал:
— Лучше не говори о ней. Только улыбнулась она,
я сразу почувствовал во всем организме возрождение.
Лес густел, проявляя тропическую полноту жизни,
и все было здесь для нас ново. Ласкали глаза тама
ринды, эти прекраснейшие деревья, под сенью которых
начальники сакалавов строят свои жилища. Попадались
саговые пальмы, затем рафии с толстыми и коренастыми
стволами, с тяжелыми гроздями плодов. А вот исполин
ский банан или, как его называют, «дерево путеше
ственников», распростер свои листья наподобие широ
кого опахала; в раструбах его черенков человек мо-
200
