В тихом морозном воздухе невидимо реют звуки
колокольного перезвона, скрипят повозки и тысячи
ног людей, двигаясь по сверкающему снегу.
В имении — переполох. Приказчики, рабочие,
канцелярские служащие, сторожа, их жены, дети,
охваченные паникой, бледные и дрожащие, мечутся
взад и вперед, не зная, куда скрыться от приближающегося бедствия.
— Убьют, головотяпы, убьют...—качая головой,
твердит приказчик.
— Спасите, спасите моих детей...—ломая руки,
вопит жена управляющего.
Молодой конторщик, собрав вокруг себя несколько человек, учит их:
— Мы, ребята, должны прямо сказать народу,
что мы тут не при чем. Берите, мол, все богатство—
нам господского не жалко. Мы, мол, сами от этой
иродовой породы терпели не меньше вашего. Нужда
гнала—вот и служили...
— Дело говорит,—соглашаются слушатели.
— Своя жизнь дороже, чем это барское имение,
провались оно пропадом.
А вокруг все тихо, мирно. В косых лучах зимнего солнца поблескивает снег. Куда ни глянь—
белеют пустынные поля. На крышах зданий ласково
воркуют голуби. В саду, среди деревьев, окованных в серебро инея, неистово кричат галки, весело
чирикают воробьи. Около амбаров, розыскивая
зерна, разгуливают куры,
