— Братцы... Душно... Зачем ноги держите?..
Отпустите... Камень давит.
А другая, оскалив зубы, искривив рот в страшную гримасу, хрипела проклятиями.
Налетел ветер, наполняя бор тысячеголосым
гулом, закачались на кладбище березы, шумно
потрясая листьями, четко защелкали первые капли
дождя. По приказанию капитана, сами солдаты быстро
начали набрасывать землю на головы погребенных.
Хлынул дождь.
— Марш по домам!—гаркнул офицер народу.
И все бросились по направлению к селу, задернутому густой сетью дождя. Неслись, как от мрачного видения, спотыкаясь и падая, обгоняя друг
друга. Мимо них вихрем промчались всадники.
И только трое из тех крестьян, что рыли и
закапывали могилу, отстав от других, свернули
в сторону, в березовую рощу, и быстро пустились
в обратный путь—на кладбище.
В бору, версты за две от села Кашеедова, при
недавно заброшенном дегтярном заводе, находилась
землянка, довольно исправная и сухая. Кругом царила та сырая тьма ночи, которая тянется бесконечно долго. Лил, не переставая, дождь, шумел
ветер, сгибая деревья. Узорчато сверкали отяжелевшие тучи. Каждый удар грома тысячекратно
повторялся эхом леса, точно между землей и небом
16
