вернуть обратно. Составили приговор, подписали
и подали при прошении земскому начальнику.
Через несколько дней на имя старосты пришла
повестка. В ней было указано время, когда все
правомочные должны собраться на сходке. Народу
сошлось много. Приехал земский начальник, сухой
и желчный старик, с маленькой французской бородкой. — Вы что это тут затеяли?—едва переступив
порог сходки, закричал он. — Требуете вернуть
обратно государственных преступников, а честного
и заслуженного человека изгоняете из общества!
Да как вы смеете! Я на вас губернатору донесу!
Он вас, бунтовщиков, в Сибирь выселит!..
Мужики, повесив головы, задумались. Земский
уехал. — Подкупил, подлец, земского, подкупил!-сказал, наконец, кто-то.
— А коли так, то надо своими средствами действовать,—раздались робкие голоса.
И хотя об этом было упомянуто как бы мимоходом, но народ принял это, как решение, и оно
втихомолку расползлось по всему селу. Все стали
ждать, что кто-то, неведомый, раз навсегда рассчитается с их врагом. И частушка отметила это
решение:
Я, молодчик, жив не буду, ,
Д'ухайдакую Иуду...
Пели парни.
Почти каждый день люди спрашивали друг друга:
