! — Замели.
— Что делаешь?
— В штабе Рожественекого служу.
— Ну, брат, я тебе не завидую. Останешься ты
без барабанных перепонок, как это случилось со мно
гими его писарями.
Устинов с грустью признался:
— Да, трудно служить с ним. Сумасшедший бык.
Того и гляди, поднимет на рога. На нашем броненосце
всем достается от него. Я сижу на секретной пере
писке. Почему-то он ко мне благоволит. Только раз
закатил в шею так, что я опрокинулся.
— Какие новости в штабе? Ты ведь все знаешь.
Рассказывай скорее.
— Новости не совсем веселые. Морской техниче
ский комитет сообщает, что с броненосцами типа
«Бородино» нужно быть особенно осторожным: совсем
малую остойчивость имеют. При такой перегружен
ности они без войны могут перевернуться вверх килем,
если маху дашь. Даже жутко было читать бумагу
об этом.
В
ней целый перечень идет, какие меры нужно
предпринимать, чтобы избежать катастрофы.
Я сказал:
— У нас впереди длинный путь. Давай, дружище,
встречаться почаще. А то очень тоскливо.
Устинов оглянулся кругом и таинственно сообщил:**
— Как бы нам не сократили этот путь.
— Кто? Почему?
— В штабе получены сведения, что японские мино
носцы поджидают нас в Датских проливах. Адмирал
ходит мрачной тучей. Штабные чины тоже в тревоге.
Мы поговорили еще немного и, распростившись,
пошли в разные стороны. Он торопился на почту,
а я — на свое судно.
Аванпорт оказался для наших броненосцев недоста
точно глубок, а каменный мол плохо защищал нас от
ветра и волны. Некоторые корабли, поворачиваясь на
канатах, приткнулись
к
мели. Поэтому командующий
73
