IX
С утра 2 октября наша эскадра, разбившись на
* ,четыре эшелона, начала последовательно сниматься с
якоря.
После обеда с либавского рейда ушел последний
эшелон, в котором находился и наш броненосец. Вы
строились в две кильватерных колонны: в правой —
«Суворов», «Александр» и «Бородино»; в левой — «Орел»,
транспорт «Корея» и спасательный буксирный паро
ход— «Роланд». Шли неторопливо, делая не больше
десяти узлов.
Вчера, встревоженное ветром, ярилось море, а се
годня оно только зыбилось. Низкое и серое небо про
вожало нас слезами мелкого дождя. Матросы, нахо
дившиеся на баке, тоскливо оглядывались назад. За
горизонтом исчезал последний русский порт.
— Не скоро теперь увидим родной берег,— ска
зал гальванерный старшина Степан Голубев, игрок
на гитаре и любитель петь чувствительные романсы,
и на его широком лице, словно от удивления, при
поднялись брови.
Другой гальванерный старшина Николай Романович
Козырев, узкогрудый и всегда согнутый, с сухим рябо
ватым лицом, знаток русской и всеобщей истории,
никогда не унывающий человек, весело промолвил:
— Да, месяцев через пять, не раньше.
— А может, и совсем не придется походить по
русской земле,— недовольно отозвался мрачный галь-
ванср Алфсреико.
Все трое были мои друзья. Беседуя с ними, я по-*
пял, что они уже знакомы и с. нелегальной литера
турой, Считались хорошими и надежными товарищами.
Тут же находился и мой прежний
знакомый,
с ко
торым я плавал на крейсере «Минин», кочегар Ба
кланов. Человек этот был чрезвычайно ленив и грязен,
славился тем, что мог, забравшись куда-нибудь за
двойной борт, проспать тридцать часов под ряд. При
/о
