и сам старший офицер Сидоров нарвался на неприятный
случай. Грузили уголь с парохода «Гарзон». Трюмный
старшина Осип Федоров, остроглазый и дерзкий па
рень, подвыпив на угольщике, самовольно бросил ра
боту и хотел было спуститься вниз броненосца. В это
время с ним встретился Сидоров и, загородив ему
дорогу, спросил:
— Ты куда?
— Отдыхать, ваше высокоблагородие.
— То есть как это «отдыхать»? Разве была на это
команда ?
Федоров отрезал:
— Я сам себе скомандовал!
На мгновение старший офицер опешил, а потом, схва
тив того за плечо, закричал:
— Ты что это болтаешь? Да я тебя за такое
дело...
Федоров, пьяно выкатив глаза, полез на Сидорова:
— Что вы меня пугаете, ваше высокоблагодорие!
Я теперь не боюсь никого на свете. Все равно погибать.
Да и вы не спасетесь. Точка нам обоим. Японцы нас
всех пустят к центру земли. А если хотите, убейте меня
сейчас прямо из револьвера...
Сидоров попятился и замахал руками:
— Сумасшедший! Убирайся к чорту с моих глаз!
Федоров также не подвергся никакому наказа
нию.
Все боевые корабли уже нагрузились углем и отды
хали, а над нашим броненосцем и 22 числа все еще
поднимались клубы черной пыли. В ушах стоял лязг
лебедок, выкрики людей, грохот сбрасываемого в гор
ловины угля. Работа происходила при нестерпимой тро
пической жаре и потому была чрезвычайно изнури
тельной. А с наступлением темноты, когда можно было
бы воспользоваться прохладой и отдохнуть, не давала
покоя боязнь перед минными атаками. Эта ночь про
ходила особенно напряженно. Корабли откинули сете
вые заграждения и, закрыв все внешние огни, при-
173
