—
33
—
избы людей, он задрал кверху голову, удивленно
посмотрел на них и, точно маршируя, двинулся
навстречу.
Первая бросилась ему на шею мать;
— Петенька, родной!.. Ясное мое солнышко...
господи... Счастье-то какое!..
Едва выговаривая слова, она долго целовала
лицо и голову сына, а по морщинистому лицу
обильно текли слезы.
Сын, согнув широкую спину, поддерживал ее
под мышки, деревянно ворочал головою из стороны в сторону и невнятно мычал.
— Н у , ладно тебе, старуха, другие ждут,— вытирая губы, сказал Петр.
С Петром обнимались и целовались сначала
отец, брат, жена брата—он позволял всем троекратно приложиться к щекам и пыхтел, а когда,
наконец, зардевшись, к нему подошла Матрена,
вдруг остановил ее, выдвинул вперед большую,
красную руку.
— А ты тут без меня как жила? честно?—строго
спросил он, и его бакенбарды подвинулись к ушам,
а усы ощетинились.
Матрена, вздрогнув, опустила глаза, оросившиеся слезами.
— Что ты, Петенька, господь с тобой, — торопливо вступилась за нее свекр о вь .— Да она тише
воды, ниже травы.
— Верно, верно—ласково подтвердил отец,
подталкивая сноху к сыну.
3
