и о себе. Странно сложилась моя судьба. В селе, где
я родился, сзади нашего двора, за огородами, про
текает маленькая речушка Журавка. Глубина ее, как
говорится, — воробью по колено, но в ней водятся
огольцы и пискари. Как только ноги мои окрепли для
самостоятельного передвижения, я в летние месяцы по
целым дням проводил на ней, испытывая необычайное
удовольствие. Вообще вода всегда притягивала меня к
себе. Потом, подрастая, я от старших узнал, что есть
на свете громадные реки и даже моря. Я охотно верил
таким сообщениям, но не мог себе представить, чтобы
где-нибудь было
боды
больше, чем в пруду водяной
мельницы за нашим селом. Поэтому я был изумлен,
когда впервые увидел реку Цну. Наша Журавка в срав
нении с ней показалась ничтожной, как мышь перед
коровой. Впоследствии моя жизнь повернулась так, чтег
я стал матросом и начал плавать по морям. А теперь
прошел по Атлантическому океану, обогнул Африку и
вступил в Индийский океан. Покачиваясь в подвесной
койке, как в гамаке, я каждую минуту ощущал неисто
вые взметы волн, слушал приглушенно-напряженный рев
за бронированными бортами, низвергающиеся массы
бо
ды
на палубу. Впереди у нас будет еще Великий океан.
Все это было для меня очень грандиозно, но я никогда
не забуду свою милую гозорливо-журчащую речонку,
где ловил огольцов и пискарей и где прозвучало мое
детство, как песня жаворонка.
На следующий день буря достигла величайшего на
пряжения. В свободные минуты я выбегал наверх по
смотреть, что делается с кораблями. На этот раз кру
гом не было той мрачности, какой обычно сопровож
дается буря. Это был редкий случай, когда великое
движение стихий совершалось под ясным небом. С не
вероятным напором и гулом несся ветер, словно где-то
за горизонтом, за пределами нашей планеты, заработали
вентиляторы колоссальных размеров. Катились валы,
взметывались целые горы и тут же рушились реву
щими водопадами, словно от минных .взрывов. В сол-
15Э
