— Не может быть, Сережка! Ведь Кюнг поШел К
Рихарду, ведь даже Вальтер Бартель обещал принять
все меры.
— Не вышло, я тебе говорю. Я только с заседания
центра. Выли все и... не нашли выхода.
— Постой, Сергей! А ты? А Николай Кюнг? Неужели
вы не смогли доказать, что это ценнейшие люди, что это
наш золотой фонд, что их нельзя не спасти, —и я на
чинаю поспешно одеваться.
—• Сиди, Валентин. Сиди! — спокойно, но строго уре
зонивает меня Сергей. —Никто не сомневается в их цен
ности. И Вальтер, и Рихард, и все остальные знают, что
это за люди, но вопрос стоит так, что если мы спасем эту
группу, то полетит не только Эрнст Буссе со всем его
ревиром. Полетит вся подпольная организация. Ведь это
значит полностью раскрыть свои карты. Это будет пол
ный провал. Годы подпольной борьбы, тысячи жертв и
все напрасно?..
— Но ведь там Юрка Ломакин!
— И все равно другого решения принять нельзя.
Юрий знал, на что шел, и сейчас готов ко всему. Он не
удивляется, что еще жив. Понимает, что их привезли для
публичной казни в назидание непокорным. При послед
нем разговоре перед побегом я его предупреждал, что
его ждет в случае поимки, и он мне тогда ответил, что
попадаться им не собирается.
— А когда будет казнь?
— Завтра утром. Точнее, сегодня.
— Но ведь это же дико, Сергей! Дико. Мы знаем, что
через несколько часов замечательных наших товарищей
уничтожат, и должны спокойно ждать. Это же невозмож
но. Нужно что-то делать, нужно принимать меры.
— Не дури. Они не случайно помещены на наш, со
рок четвертый блок. Их могли бы продержать до казни
и в бункере, где у Зоммера достаточно одиночек. Это
приманка, на которую пытаются поймать таких горячих
молодчиков, как ты. Знают, на чем играть, гады. Терпи,
Валентин. Стисни зубы и терпи.
—- А остальные знают, что их ждет?
— Догадываются, конечно, но не знают, когда.
— Может, сходим к нему? Прямо сейчас?
— Не надо. Он спит. Измучили его здорово.
ІИ
