боясь пропустить хоть одно слово. С первых же минут
этот глуховатый голос властно завладевает вниманием
слушателей и уверенно уводит их куда-то далеко от этой
жуткой действительности, будит в душе лучшие челове
ческие чувства, зовет к борьбе. Первое время казалось
странным, что люди с такой жадностью тянутся к этим
рассказам, жертвуя часами кратковременного отдыха, и
только позже стало понятным, что эти простые слова
врачуют истерзанные души людей лучше, чем отдых их
измученные тела. Чувствуется, что этот неизвестный то
же ведет борьбу за душу советского человека, только
более уверенно, продуманно. Ранее читанная и перечи
танная литература в пересказе невидимого рассказчика
вдруг приобретает другую трактовку. Яркие картины
истории и современности будят уверенность в себе, на
поминают о человеческом достоинстве.
— Не спите? — иногда спрашивает он.
— Нет! Что ты! Давай дальше. На самом интерес
ном! —дружно отзываются оживленные голоса.
— Самое интересное —это то, что человек в любых
условиях может остаться человеком. Нужна воля, вера в
свой народ и преданность Родине. Ведь так?
— Этого нам не занимать,-—слышится в ответ.
— Вот именно. Этого нам не занимать! —отвечает
невидимый голос. — И кто знает, может быть, через де
сятки лет молодые поколения советских людей будут
читать о наших мучениях и удивляться нашему муже
ству.
— Это, что в плен попал, что ли? — раздается из -
дальнего угла. — В этом, что ли, мужество?
— Плен, конечно, позор, —спокойно отвечает рас-,
сказчик. —Но это налагает на нас особые обязанности.
Мы тем более должны стремиться сохранить чистоту со
ветского человека, чтобы потом честно смотреть в гла
за своим близким. При желании даже здесь можно быть
полезным Родине.
— Да... попробуй, — с сожалением тянет голос из
дальнего угла. — Вон она, труба крематория, день и ночь
дымит. Всю Германию не натопишь нашими костями.
— А ну, замолчи, рыбий потрох! — со злостью обры
вает кто-то.
— Эх, жаль, что темно, да и далеко до тебя добирать
ся. Я б тебе сейчас навел косметику, нытик чертов!
44
