постъ, изобретая все новые, более оригинальные способы
уничтожения.
Идем знакомой уже дорогой мимо здания политабтай-
люнга, где совсем недавно стояли мы в роли новичков
и с ужасом следили за колонной каторжан, точно такой,
как наша.
Вот громадным полукругом высятся мрачные масси
вы эсэсовских казарм. До шести тысяч откормленных
«сверхчеловеков» скрываются от фронта в гарнизоне
охранников Бухенвальда.
От мрачных размышлений неожиданно отвлекает се
ребристый смех женщины. Со стороны офицерских кот
теджей из тенистой аллеи, как сказочное видение, появ
ляется странная наездница. Молодое свежее лицо раз
горелось от быстрой скачки, рассыпались золотисто-ры
жие кудри, озорным блеском лучатся зеленовато-синие
глаза. Лаковые сапожки, белые бриджи, узкая бархат
ная курточка с золотыми шнурами туго обтягивают пре
красную фигуру и всему облику придают что-то опере
точное. С разгону вылетев на нашу колонну, конь взды
мается на дыбы, танцует на задних ногах и шарахается
в сторону. Вороненой сталью отливают потные бока.
Хищно, прижав уши, он грызет удила. С губ срывается
белая пена. Глаза косят злостью. Приподнявшись на
стременах, женщина что-то кричит группе отставших от
нее верховых офицеров и опять рассыпается искристым
смехом.
— Ух ты, мать честная! — вырывается у кого-то в
колонне.
— Вот это да! Вот это картинка!
А красавица, прищурив глаза и закусив губу, взма
хивает хлыстом, дает шпоры и бросает коня на людей.
Врезавшись в толпу и сбив грудью сразу несколько че
ловек, умное животное храпит, прыгает и умудряется, ни
на кого не наступив, вынести всадницу на другую сторо
ну дороги. В эти короткие мгновения несколько раз
успевает свистнуть хлыст в руке женщины и несколько
человек вскрикивают, зажимая рассеченные лица. Сквозь
смешавшийся строй с пьяным гоготом проносятся сопро
вождающие офицеры, размахивая во все стороны плеть
ми. Наши конвоиры подобострастно смеются и восхи
щенными взглядами провожают промелькнувшее виде
ние.
4 В. Логунов
49
