Только в пути мы узнали, что наша эскадра держит
направление во французскую колонию Сенегамбию, на
ходящуюся на западном берегу, Африки,-—в портовой
город Дакар,
Инженер Васильев продолжал снабжать меня кни
гами, но все такими, в которых изображается борьба
угнетенных за свою независимость: «Спартак» Джиова-
ниоли, «На рассвете» Ежа. Я их читал раньше, но
опять не признался ему в этом. Меня все время мучил
вопрос: почему он для меня подбирает такую лите
ратуру? А когда он дал мне Гра «Марсельцы», где
описывается жизнь из эпохи Французской революции,
я сказал:
— Я уже читал ее, ваше благородие.
Он спокойно ответил, впервые обращаясь ко мне
на «вы»:
— Хорошую вещь не мешает вам еще раз про
смотреть. Впрочем, можете товарищам своим дать
почитать.
Для меня ясно стало, что Васильев имеет
особую
систему подхода к нашему брату — систему, практи
куемую и другими революционерами. Но все-таки се
ребряные погоны, блестевшие на его плечах, не пере
ставали смущать меня. Где-то в глубине души все еще
оставалась тень недоверия к нему.
Вдруг он огорошил меня вопросом:
Вы в тюрьме сидели?
Я засопел носом и неохотно ответил:
— Так точно.
— За политику?
— Так точно.
Васильев ласкою улыбнулся мне, а тогда и я, осме
лев и глядя ему прямо в глаза, спросил:
— От старшего офицера узнали об этом, ваше бла
городие?
Он кивнул головою.
— Какого же мнения обо мне старшой?
— Отличного. Прежде всего он не из заядлых кои-
123
